| DimaS |
Кто крал, вперед не кради, а лучше трудись, делая своими руками полезное, чтобы было из чего уделять нуждающемуся.
Павел не говорит, что те кто крал - должны вернуть краденное, но они должны прекратить красть. |
Да, он не говорит здесь об этом. А разве должен был? Павел сказал то, что хотел сказать - воровать не надо. Если бы он хотел сказать, что делать с тем, что своровал, тогда другое дело.
Брат, а ты как считаешь, если человек что-то украл, оно стало принадлежать ему, он имеет право на то, что украл?
| DimaS |
| Иначе получается ситуация, что если первая жена уже замужем за другим человеком, то нашему герою закрыт путь к спасению. |
Полагаю, надо исходить не из того, как выстроить закон так, чтобы человеку легче "по жизни шагалось", а чтобы "шагание" направлялось волей Божьей. Выше я цитировал Павла на этот счет:
А вступившим в брак не я повелеваю, а Господь: жене не разводиться с мужем, -
если же разведется, то должна оставаться безбрачною, или примириться с мужем своим, - и мужу не оставлять жены своей.Так что таки да, получается, что путь закрыт. Иногда так бывает, что нужно выбирать (смотри Матф. 19:12 и обрати внимание, пожалуйста, но слово "ради")
| DimaS |
| Если человек раньше убивал или крал, Бог его прощает и принимает без условия, что он должен исправить ситуацию(оживить убитого или вернуть украденное), почему же с браком ситуация иная? |
Насчет оживить убитого, так это просто невозможно. Насчет вернуть украденное, если это возможно, то да, прямо об этом не написано. Но есть несколько вещей, которые заставляют придти к этому выводу.
1. Совесть.
2. Чувства. Если я нечестно присвоил себе то, что мне не принадлежит, и я каюсь в этом, то есть сожалею об этом, то какие чувства я буду испытывать в этом отношении? Каждый может это приложить к себе.
3. Здравый рассудок. Я не могу пользоваться тем, что мне не принадлежит. Даже по закону государства ворованная вещь не становится моей.
4. Примеры из Библии. Некто пообещал компенсировать тем, кого обидел (обобрал) в разы больше.
Может я и ошибаюсь, но думаю, что вряд ли найдется больше одного человека, кто согласиться с тем, что ворованная вещь начинает на законном основании принадлежать вору.